Есть в человеке одна черта, которая принципиально отличает егоот всего остального мира: только человеку дано знать, что он - смертен. И толькочеловеку становится от этого страшно: 

«Страшно оттого, что не живется - спится...
И все двоится, все четверится.
В прошлом грехов так неистово много,
Что и оглянуться страшно на Бога.
Да и когда замолить мне грехи мои?
Ведь я на последнем склоне круга...
А самое страшное, невыносимое, -
Это что никто не любит друг друга...»[1] 

Смерть и одиночество - эти два главные врага счастья повсюдусопутствуют человеку. Конечно, люди изобрели достаточно способов избавляться отгнетущего присутствия этих назойливых спутников. Точнее, научились их просто незамечать. Но они от этого не исчезают...

Когда наш современник смотрит на египетские пирамиды, егоизумляет не столько технический гений древнего человека, сколько бессмысленностьэтих творений рук человеческих. Бессмысленность, конечно, с нашей, сегодняшней,практической точки зрения. Не безумием ли было тратить колоссальные силы исредства на строительство культовых сооружений, в то время как сами люди нередкожили в нищете и убожестве? Зачем нужно было евреям, только что возвращенным извавилонского плена, целых 40 лет заниматься восстановлением своего Храма? Подобныхпримеров не перечесть: но кому нужны были такие подвиги?

Человека религиозного от неверующего отличает то, что он небоится думать о смерти. И думать не только о смерти, но и о ее преодолении. Удержатьсмерть не во власти человека. Но есть религия, соединяющая с Тем, в Чьих рукахи жизнь, и смерть. Ведь главной целью религии является спасение человека -спасение как победа над смертью. Спасение как избавление от внутреннего разлада.Спасение как достижение счастья и блаженства. Именно в надежде на спасениенароды не жалея сил воздвигали каменные глыбы, строили пирамиды, возводиливеличественные храмы... Дыхание вечности становилось неисчерпаемым источникомвдохновения, того загадочного для нас вдохновения, которое поднимало тонныкамня на невероятную высоту...

На протяжении тысячелетий люди возводили храмы богам внадежде обрести личное бессмертие. Но кто мог дерзнуть помериться силами ссамой смертью? Только Тот, Кто и есть Источник всякой жизни. Языческим богам,занятым скорее выяснением отношений друг с другом, это было не под силу. Сам Творецнеба и земли создал такой Храм, который смог вместить в себя всю полнотуБожества: в личности Иисуса Христа соединились нераздельно и человечество, иБожество. Избавление от смерти и греха, которого так ждало человечество,совершилось на Кресте. Смертью и воскресением Христовым людям была дарована вечнаяжизнь. «Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа?»[2], - восклицает ИоаннЗлатоуст. Христос стал Первенцем нового рода людей - людей, живущих верой вВоскресшего Сына Божия - и потому уже свободных от тирании греха и смерти. Богстановится Человеком, чтобы снова вернуть потерявшегося к Себе домой: из-залюбви к человеку Бог Любви сделался распятой Любовью, дабы Своей смертью победитьцарство смерти - «смертию смерть поправ»- и даровать новую, святую жизнь заключенным в гробницах страстей и пороков.

Но каким образом спасение, совершенное Христом,распространяется на верующих в Него? Ведь спасение - не просто «прощениегрехов», а перерождение всего человека от смертного к бессмертному! Поскольку Божественныйзамысел о человеке был исполнен во всей полноте только во Христе,соответственно мера близости ко Христу, мера уподобления Христу определяет имеру спасения человека. В основанной Христом Церкви, которая является ЕгоТелом, постоянно пребывает Святой Дух. Именно действием этого Духа при усердномтруде человека и совершается освобождение от уз греха и страстей, духовноевозрастание в добродетелях.

Христианство говорит о спасении как состоянии, доступном ещепрежде смерти: человек может вкусить Царства Божия еще здесь, на земле - когдаего сердце чисто, он внутренним оком ощущает близость Бога - и поет! «Естьтолько одно истинное «счастье» на земле, - пишет Иван Ильин, - пе­ние человеческого сердца. Сердце поет,когда оно любит; оно поет от любви, ко­торая струится живым потоком из некойтаинственной глубины и не иссякает; не иссякает и тогда, когда прихо­дятстрадания и муки, когда человека постигает несчастье, или когда близитсясмерть, или когда злое начало в мире празднует победу за победой... И если сердцевсе-таки поет, тогда человек владеет истинным «счастьем», которое заслуживаетиного, лучшего наи­менования. Тогда все остальное в жизни является не стольсущественным: тогда солнце не заходит, тогда Бо­жий луч не покидает душу, тогдаЦарство Божие вступает в земную жизнь, а земная жизнь оказывается освящен­ной ипреображенной. А это означает, что началась новая жизнь и что человекприобщился новому бытию»[3].

[1] З.Гиппиус

[2] Гомилияна Пасху, PG 59,721-724.

[3]И.Ильин. Поющее сердце.